Страхование в темпе «Марша»

— Виктор Львович, как бы вы охарактеризовали специфику российского рынка страховых услуг на настоящий момент?

— Российский рынок страхования еще очень молод по мировым меркам и напрямую ощущает влияние международной и внутренней экономической ситуации. Мы наблюдаем такие  тенденции, как: поиск путей оптимизации страховой защиты и бюджета расходов, снижение доли иностранных перестраховщиков из-за международных санкций, интеграция функции страхования в систему риск-менеджмента предприятий, поиск на зарубежных рынках новых страховых продуктов для проектных рисков и адаптация их в России, более внимательное отношение предприятий к защите рисков потери денежного потока (как в операционной, так и строительной фазах), «оздоровление» страхового рынка благодаря активной работе госрегулятора.

Например, мы первые в мире разработали и разместили на международном рынке программу страхования строительства атомных энергоблоков мощностью 1200 МВт. Благодаря комплексным знаниям в области страхования и инженерному опыту оценки рисков мы не только получили хорошие условия перестрахования, но и сняли с блока бирку «пилотного проекта» для перестраховщиков всего мира, обеспечив российскому атомному машиностроению широкую узнаваемость в страховых кругах.

— Как поменялось в последние годы отношение российских предприятий к вопросам страхования промышленных объектов?

— Перекосы в страховании российских предприятий все еще существуют. На рынке есть компании, которые уже много лет управляют страхованием и перестрахованием, размещают риски на рейтинговых международных рынках и вкладывают средства в снижение рисков. Вместе с тем мы периодически встречаем примеры компаний, которые не страхуют имущество или строительство, наивно полагая, что им все нипочём.

В каждой отрасли страховые тренды свои. Одни бизнесы динамично развиваются, в первую очередь благодаря высоким экспортным ценам на продукцию. У них страхование развивается в направлении улучшения покрытия и расширения линейки страховых продуктов. У других наблюдается стремление уменьшить расходы на страхование, возможно, даже отказаться от чего-то. Это отрасли, переживающие низкую прибыльность.

В 2015–2016 годах мы участвовали в крупнейших строительных проектах, которые финансировались иностранными банками по схеме Project Finance Initiative, признанной во всем мире как высшая ступень мастерства корпоративного финансирования. В этих проектах страхование и перестрахование по важности были в верхней строчке проектных KPI. На передний план выходили вопросы рейтинга перестраховщиков, полноты покрытия, а особенно остро стояли проблемы защиты будущего денежного потока.

Мы видели несколько российских атомных проектов в России и на зарубежных территориях. Здесь главные тренды — оптимизация бюджета на страхование, страхуемость ядерных рисков и качественное каскадирование рисков на всех участников проекта, а не только на российскую сторону. Для зарубежных проектов хорошее страхование — это вклад в повышение привлекательности проекта для кредиторов. Надеемся поработать с этими рисками в ближайшем будущем и в составе проектной команды увидеть успешные запуски атомных блоков.

— В основе философии компании — стремление к максимально индивидуальному подходу, основанному на глубоком погружении в профессиональный мир клиента. Как эти принципы воплощаются на практике?

— «Марш» предлагает широкий спектр услуг, у нас есть и типовые решения для массовых продуктов, которые позволяют клиенту получить качественное страховое решение в максимально короткие сроки и за разумную плату. Но, как вы правильно отметили, основным нашим конкурентным преимуществом является индивидуальный подход и погружение в профессиональную сферу клиента. Крупные промышленные предприятия, транснациональные компании, среди которых есть и российские, несомненно, требуют понимания технологических особенностей и внутренних бизнес-процессов. Ведь только в этом случае можно предложить действительно эффективное и сбалансированное страховое решение.

У нас есть не только брокеры, но и сервисные специалисты, в частности, инженеры из разных отраслей, а также страховые аварийные комиссары, которые работают по убыткам на стороне клиента. Именно наличие инженера-энергетика в команде помогло нам в размещении проектных рисков Нововоронежской АЭС-2, где перестраховщики согласились предоставить котировки только после инженерной презентации рисков поломки турбины и надежности российских технологий атомного машиностроения.

— Какие контракты компании можно назвать знаковыми?

— Программы страхования для транснациональных корпораций — это наша гордость, и любая такая программа достойна отдельного упоминания. «Транснационалы» работают практически со 100% страховых продуктов, и это не только имущество и стройка, но и морские риски, кредитные риски, различные виды ответственности, включая качество товара и ответственность руководителей. Обслуживает такие компании международная команда «Марш».

Однако наиболее интересные решения раскрываются в больших строительных проектах с нашим участием. Среди них:

• уникальное размещение проекта строительства «АЭС-2006» на международном рынке;
• восстановление гидроагрегатов ГЭС после аварии;
• страхование рисков для ДПМ (договора поставки мощности) вследствие задержки ввода в эксплуатацию;
• защита от рисков при восстановлении угольной шахты, затопленной в 1980-х годах;
• калийные проекты с передовыми способами проходки стволов;
• первый в России «открытый полис» для страхования комплексной программы модернизации крупнейшего в мире металлургического предприятия.

— Сейчас в мире широко обсуждается дальнейшее развитие ядерной электроэнергетики, и ряд стран отказываются от такого вида энергии, в то время как другие, в том числе Россия, активно развивают данное направление. Вы упомянули о размещении российского проекта на международном рынке, расскажите об этом подробнее.

— Атомные электростанции — одни из самых дешевых и долговечных источников электричества среди всех существующих на данный момент. В то же время они являются самыми капиталоемкими и длительными в строительстве и запуске.

Российские технологии в области строительства АЭС признаны на сегодня одними из самых эффективных и надежных. Но эти технологии мало известны перестраховщикам за рубежом, а специфика порой сложна для страховых специалистов не из отрасли. У международного страхового рынка нет статистики убыточности по таким проектам, поэтому каждый проект рассматривается «под микроскопом».

Первым проектом, который был выведен на международный рынок перестрахования с участием специалистов «Марш», стала Нововоронежская АЭС-2. Над этим размещением мы работали совместно со страховщиком и генподрядчиком. Основной сложностью при организации страхования и перестрахования проекта была малая информированность перестраховщиков о надежности технологий, применяемых российскими специалистами в части ядерного острова и паровой турбины, которые все считали серьезным «прототипом».

Нами был организован визит специалистов международного перестраховочного рынка на машиностроительное производство в Санкт-Петербург и позже на заводские испытания уникальной паровой турбины 1200 МВт, которую перестраховщики в итоге признали надежным оборудованием. Было показано, что модифицированные узлы только улучшают надежность и снижают риск для страховщиков.

В России сейчас реализуется ряд проектов по строительству АЭС, а также анонсирован и реализуется ряд международных проектов по строительству станций с применением российских технологий. Все эти проекты обеспечены или будут обеспечены надежным страхованием и перестрахованием — в немалой степени благодаря тому, что «Марш» не побоялся отступить от классических канонов андеррайтинга и презентовал миру риски АЭС-2006 в объективном и выгодном для российской атомной отрасли свете.

— Учитывая сложность, дороговизну и длительный период строительства, наверняка страхование АЭС — дорогое удовольствие?

— Несомненно, комплексные проекты и сложные страховые программы являются недешевыми и достаточно сложными в структурировании и организации. Здесь многое зависит и от самого клиента, и от его «аппетита к риску», проще говоря, от уровня франшизы — размера убытка, который заказчик может оставить на своем балансе, а также от «аппетита к риску» у российского страховщика.

Обычно программы структурируются таким образом, что незначительные убытки в пределах 5-10 миллионов долларов США компенсируются клиентом за свой счет, а риск в пределах до 20-30 миллионов размещается на местном страховом рынке, и лишь сверх этой величины вступают в дело международные перестраховочные компании. Такое структурирование программы позволяет удержать стоимость страхования на уровне, сопоставимом со страхованием схожих по масштабу промышленных проектов. В любом случае премия за страхование — это не такая значительная величина на фоне максимальных вероятных убытков, которые могут превысить половину стоимости проекта и сместить запуск и получение дохода на годы.

Еще раз возвращаясь к стоимости страхования атомных строительных проектов, хочу отметить, что нужно принимать во внимание ряд факторов, которые влияют на стоимость:

• линейка страховых продуктов — только строительно-монтажные риски или еще задержка ввода и защита проектных грузов;
• как структурируется схема размещения риска, насколько полно задействована российская емкость страхового рынка;
• какие возможности по каскадированию рисков использует заказчик/генподрядчик;
• какая франшиза установлена в страховом полисе;
• какие альтернативные механизмы защиты проектных рисков задействованы, чтобы не переплачивать за страховую защиту.

Все эти вопросы мы рассматриваем совместно с клиентом, помогаем выстроить стратегию риск-менеджмента и страхования и уместить страховой бюджет в строго отведенные рамки.

— Когда речь идет о промышленных объектах, какие риски являются наиболее серьезными и наиболее вероятными?

— В промышленности можно выделить разные риски, однако ключевыми являются пожар, взрыв, поломки и стихийные явления. Мы видим разные отрасли в силу широкой специализации. Например, в калийных проектах главный риск —подземное затопление, а у золотодобычи — гибель бактерий, используемых для экстракции драгоценных металлов из руды. В коммерческом строительстве студенческая ошибка в расчетах прочности может «поставить на стоп» любой проект.

Для атомных строек мы выделяем пожары на маслонаполненном оборудовании, поломки турбоагрегатов, взрыв сосудов под давлением, а также ядерные риски. Возможны падения строительных кранов, но это характерно для любой стройки. Специалисты-ядерщики знакомы со всеми рисками гораздо лучше нас. Мы всегда советуем не забывать, что последствием реализации риска может стать задержка сроков и потеря денежного потока, и здесь наш опыт оказывается весьма кстати.