Как в России разбогатеть честно

В конце мая 2025 года стало известно, что Генпрокуратура все-таки добилась передачи в собственность государству транспортного узла в морском порту Петропавловска-Камчатского, капитализация которого оценивается в 16,7 млрд руб.

«Вся предпринимательская деятельность являлась незаконной, потому что она полностью поддерживалась путем покровительства по линии правительства Камчатского края», – заявил в ходе прений сторон представитель Генпрокуратуры.

Пока новоявленные идеологи говорят о «нравственном капитализме», между ними и предприимчивыми дельцами и карьеристами зияет настоящая пропасть в оценке защиты собственности от необоснованного уголовного преследования: 79,9% предпринимателей, опрошенных исследовательским центром ФСО России, не считают наше правосудие независимым и объективным, тогда как более 80% сотрудников прокуратуры полагают его именно таковым.

Порой «штучная» национализация предприятий не выглядит попыткой передать активы в более компетентные руки. Компетентность регулярно опровергается практикой, например, изъятие по иску Генпрокуратуры в пользу государства компании «Макфа» и аффилированных с ней 18 предприятий привело к тому, что за 2024 год при росте выручки агрохолдинга его прибыль сократилась на 23,1%, до 2,7 млрд рублей против 3,6 млрд рублей в 2023 году, а управленческие расходы, напротив, выросли на 120 млн рублей – до 882 млн рублей.

Ну а справедливость восторжествует только тогда, когда все без исключения сомнительные активы перейдут в пользу государства. «Жаль только, жить в эту пору прекрасную уж не придется – ни мне, ни тебе», – как сказал поэт в далеком XIX веке.

Историческое наследие и деформация институтов

Российская экономика имеет уникально исковерканные, практически извращенные имущественные и этические принципы в своем историческом фундаменте. С одной стороны, она выросла из культуры, в которой образ капиталиста и просто предприимчивого человека навсегда был запечатлен в виде Мальчиша-Плохиша, Мистера-Твистера и прочих Спрутсов и Жулио. В итоге наши 90-е были настолько похожи на безумный косплей «Незнайки на Луне», что даже родилась легенда о том, что Ельцин произносил первую клятву президента, положив руку именно на эту книгу, ну а Егора Гайдара с персонажем его дедушки не сравнивал только ленивый.

С другой стороны, вся собственность в нашей стране берет своё начало в дикой приватизации начала 90-х. Об этом не особо принято публично говорить, но иногда информация все-таки прорывается на официальном уровне: так, в 2003 году аудиторы Счетной палаты, проверив «Башнефть «и нефтехимический комплекс одноименной республики, заключили: структуры Урала Рахимова (сына первого президента РБ) незаконно приватизировали башкирский ТЭК. В результате «Башнефть» сменила владельцев.

Каждый владелец более-менее крупных активов в нашей стране – немножко Джон Дэвисон Рокфеллер. В том смысле, что тоже может заявить: «Я готов отчитаться за каждый заработанный мною миллион, кроме самого первого». Все это привело к формированию олигархического класса, в основе бизнеса которого – не инновации или эффективность, а доступ к административному или силовому ресурсу. А власть любого уровня, соответственно, воспринимает бизнес как свой кошелек и очень удивляется, когда он вдруг забывает, что кошельку «не должно сметь свое суждение иметь».

Кумовство

Не секрет, что сегодня ключевые сектора экономики РФ находятся под контролем государственных корпораций и приближенных к ним частных структур, ну а в крупных государственных проектах вступают в действие дополнительные факторы. Такие проекты редки, кроме того, подавляющее их большинство подразумевает строительство чего-то уникального или, по крайней мере, такого, что никогда не строилось в этом месте раньше, и это затрудняет оценку разумности затрат. Любые расходы на любые посторонние нужды легко скрываются в этих бюджетах – тут даже не нужны какие-то взятки или откаты, все это происходит на более низких уровнях.

Индекс «кумовского капитализма» (crony capitalism index), публикуемый The Economist, в 2023 году поместил Россию на первое место (мы там в хорошей компании, если что, – вместе с Чехией в первой тройке и Швейцарией с Великобританией в первой двадцатке). Это означает, что значительная доля национального богатства контролируется лицами с тесными связями во властях разного уровня.

От сумы и от тюрьмы

Понятно, что кроме миллиардеров из «Форбса», есть и десятки тысяч предпринимателей значительно меньшего масштаба, которые, в свою очередь, идут «на поклон» к чиновникам своего уровня: в 2024 году можно насчитать порядка 110 разнообразных мэров, замминистров, руководителей госпредприятий и высших офицеров, которые оказались фигурантами уголовных дел из-за взяток. По словам Генерального прокурора РФ Игоря Краснова, на декабрь 2024 года после вмешательства прокуратуры привлечены к дисциплинарной ответственности почти 30 тыс. чиновников, допустивших грубые нарушения антикоррупционного законодательства.

Каждый, кто имеет отношение к власти или деньгам, знает, что тоже самое может в любой момент случиться с ним: в лучшем случае придется как-то договариваться, в худшем – всплывут все дела, которые сейчас лежат «под сукном», или быстро будут организованы новые.

Быть бы живу

Вести бизнес в России – это не просто про прибыль и развитие. Это в первую очередь про выживание. Сегодняшняя реальность такова, что предприниматель сталкивается не только и не столько с конкурентами, сколько с целым набором внешних рисков: коррупционным давлением, административными барьерами, непредсказуемыми проверками и угрозой силового захвата.

Однако малый и средний бизнес вполне способен работать и зарабатывать в менее заметной, неполитизированной нише. Это локальные сервисы (ремонт, образование, микро-производство); небольшие IT-продукты с экспортной моделью; малые производственные предприятия, где шума от станков много, а прибыли – мало; удаленные услуги без привязки к госконтрактам.

Такой бизнес проще защитить: он не требует большого штата, аренды дорогих помещений и громких рекламных кампаний. Главный принцип – «чем меньше тебя видно, тем проще выжить».

Минимизировать взаимодействие с государством

В условиях нестабильной правовой среды и высокой зависимости от административного ресурса, чем меньше у бизнеса точек контакта с государственными структурами, тем ниже риски. Как это реализовать:

• работать на упрощенной системе налогообложения (УСН) или патенте;
• не участвовать в государственных тендерах и грантах;
• не заниматься деятельностью, связанной с надзорными органами (медицина, пищевое производство, алкоголь);
• избегать ситуаций, где чиновник – посредник или согласователь;
• избегать субсидий и грантов, если они требуют сложной отчетности и проверок.

Да, это ограничивает рост, но одновременно снижает риски «наезда» со стороны чиновников или контролирующих органов. Это – надежная стратегия для стабильности, особенно в среде, где законы меняются быстро, а трактуются избирательно.

Юридическая и социальная «страховка»

Прозрачная отчетность, правильно оформленные договоры, белые зарплаты не гарантируют безопасность, но усложняют задачу тем, кто захочет «кошмарить» бизнес. Кроме того, важным инструментом выживания все более становится объединение с другими предпринимателями: профессиональные ассоциации, неформальные клубы, онлайн-сообщества. Что это дает:

• опытный юрист может быстро мобилизовать доказательства законности ваших действий;
• отсутствие налоговых серых зон не дает повода использовать их против вас;
• сообщества помогают находить юристов и специалистов, проверенных коллегами;
• ассоциации и объединения дают возможность привлекать внимание общественности к давлению и беспределу, минуя традиционные СМИ.

В случае конфликта с государством важна не только ваша правота, но и возможность быстро мобилизовать доказательства законности своих действий, а сообщества уже не раз становились силой, способной отстоять интересы предпринимателей, пусть не всегда официально, но как минимум через публичный резонанс.

Куда хрестьянину податься?

Когда внутренние правила игры становятся слишком токсичными, бизнес начинает искать способы снизить зависимость от местных реалий – и обращает внимание на внешние рынки. Это не обязательно классический экспорт в стиле контейнеров с металлом, речь в данном случае идет о переносе части выручки, логики продаж или даже клиентов за пределы страны. Фриланс, экспорт IT-услуг, работа с зарубежными маркетплейсами – все это снижает зависимость от внутренней бюрократии. Такой бизнес платит налоги в России, но живет по мировым правилам. Все больше компаний выбирают модель «здесь платим налоги, но зарабатываем вне России».

На практике можно вынести часть бизнес-процесса за границу: юрлица и банковские счета – в Армении, Казахстане, ОАЭ, Сербии, Грузии; сотрудники – удаленная команда, разбросанная по всем территориям, куда можно перевести деньги; интеллектуальные права и счета – под иностранными структурами. Это создает «параллельный контур», когда бизнес работает внутри страны, но ключевая выручка проходит за ее пределами. Такая модель требует аккуратной юридической и налоговой настройки, чтобы избежать двойного налогообложения и не попасть под санкционные риски, но оно того стоит.

Заниматься при этом лучше, например, микроэкспортом или работой на цифровых рынках. Это один из самых доступных способов начать зарабатывать за пределами России, особенно в сферах IT (программные разработки, облачные сервисы SaaS, дизайн, маркетинг), образование (репетиторство, онлайн-курсы), цифровой креатив (копирайтинг, видео, музыка, фото) или продажа ремесленных товаров через Etsy, eBay, Shopify (самая сложная тема, требующая двойного экспорта).

Соответственно, имеет смысл освоить децентрализованные инструменты, которые заглянули к нам из будущего: криптовалюты и Web3-среда дают малому бизнесу возможность принимать оплату от клиентов за границей, хранить сбережения вне банковской системы и участвовать в международных платформах без санкционных ограничений. Эти инструменты, конечно, сопряжены с волатильностью и правовой неопределенностью, но при правильной настройке помогают абстрагироваться от локальных проблем.

Если западные рынки кажутся слишком русофобскими, можно выйти на просторы СНГ и глобального Юга. Нам по-прежнему рады в растущих экономиках Центральной Азия (Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан), Ближнего Востока (ОАЭ, Турция, Иран) или Юго-Восточной Азии (Индонезия, Индия, Вьетнам). Эти рынки проще для входа, дружелюбнее к российским предпринимателям и открыты для нишевых решений: от логистики до образовательных IT-продуктов.