От глухой защиты к экономическому росту
Экономические итоги 2020 года пошатнули финансовую устойчивость многих стран мира. Не располагая накопленными резервами и вынужденные реализовывать масштабные антикризисные программы, многие из них пошли на беспрецедентные заимствования, что усилит налоговую нагрузку в будущем и, как следствие, замедлит темпы посткризисного роста. В этой связи появляются неоднозначные прогнозы. Российские экономические власти сумели провести экономику через первый кризисный год, не прибегая к большим займам и, более того, нарастили резервные позиции, которые могут стать основой для дальнейшего экономического развития.
Фото: Центральный банк России, под лицензией Creative Commons Attribution-Share Alike 4.0 International , центральная часть фото
Превентивные меры Банка России и инфляция
Еще задолго до коронавирусного кризиса Банк России начал проводить стимулирующую монетарную политику, наращивая объем денежной массы и снижая ключевую ставку. За период с 2015 по 2020 год объем денежной массы вырос с 31,1 до 56,1 трлн руб., а к концу первого квартала 2021 года превысил 58,2 трлн. На этом фоне Банк России снизил ключевую ставку с 7,75 до 4,25% годовых к лету 2020 года: деньги перестали быть дефицитом, а их доступность для кредитования возросла. Конечно, весной нынешнего года, реагируя на усиление глобальной инфляции, ставку пришлось поднять до 5% годовых (с перспективой ее дальнейшего повышения), однако стоит признать уровень процентных ставок довольно низким на данный момент.
Безусловно, во время глубокого экономического кризиса, вызванного последствиями пандемии, одними монетарными инструментами вернуть экономику на траекторию роста невозможно, и требуются решительные фискальные меры, о чем свидетельствует мировой антикризисный опыт. Вместе с тем своей стимулирующей политикой Банк России создает плацдарм для роста, который неизбежно сыграет свою роль после преодоления основных проблем, порожденных коронавирусом.
Однозначны действия Банка России и в курсовой политике. Дважды в течение предыдущего года курс рубля под давлением негативных ожиданий пытался пробить значение в 80 руб./долл., и оба раза макрорегулятор в кратчайший срок возвращал его в намеченный коридор: сказались накопленные официальные резервы и опыт их применения для валютной стабилизации. Одновременно с этим Банк России не позволял рублю в периоды валютного оптимизма укрепляться выше 72 руб./долл., тем самым явно обозначив приемлемый с точки зрения монетарных властей диапазон колебаний курса.
Пассивные сбережения населения
Скорость обращения денег в российской экономике сегодня сдерживается неопределенностью, порождающей высокие деловые и инвестиционные риски, поэтому немалые средства хранятся на банковских депозитах. Так, если на январь 2020 года население хранило на банковских вкладах 29,6 трлн руб., то к январю 2021 года эта сумма выросла до 32,7, а к апрелю 2021 года достигла 33,9 трлн руб. Обилие привлеченных под низкие проценты средств населения также создает возможности для инвестиционного кредитования на фазе выхода их кризиса.
При этом задолженность населения по банковским кредитам, выросшая за 2020 год с 17,2 до 19,8 трлн. руб., к концу первого квартала 2021 года превысила 20,8 трлн. Тем временем растущая опережающими темпами задолженность по ипотечным займам достигла 9,8 трлн., а просроченные платежи по кредитам физических лиц едва приблизились к 1 трлн. руб. (менее 5% от задолженности). Можно сказать, что финансы населения сегодня не несут в себе угрозу финансовой стабильности, пусть и требуют внимания со стороны банковского сектора.
Ралли фондового рынка, ФНБ и резервы
Вслед за мировыми трендами активно растет фондовый рынок. Индекс МосБиржи, оттолкнувшись от нижних значений прошлой весны в 2224 пункта, к концу года достиг 3527, а сегодня поднимается до 3660. Такое динамичное позитивное движение фондового индекса на фоне падающих рынков и, как следствие, не позитивных в целом изменений в финансовых результатах компаний-эмитентов создает определенные риски последующих резких корректировок. Впрочем, вызванная появлением большого количества новых денег как антикризисной меры подобная ситуация характерна сегодня для очень многих стран мира.
Одним из текущих последствий такого расширения денежной массы стало усиление инфляционных тенденций: часть вновь эмитированных денег неизбежно конвертируется в дополнительные расходы реального сектора, повышая спрос, что, с одной стороны, подталкивает экономику, но с другой – стимулирует рост цен.
Определенную уверенность в будущем внушает продолжающееся накопление резервов, сосредоточенных в Фонде национального благосостояния. Если к марту 2020 года он едва превышал 8 трлн руб., то к концу года его размер достиг 13,5, а сегодня уже превышает 13,8 трлн руб. Конечно, с макроэкономической точки зрения вызывает вопросы усиленная консолидация резервов на фоне сокращающегося ВВП, однако именно это создает опору для поддержания финансовой стабильности и выполнения финансовых обязательств государства в случае затягивания пандемии.
Несмотря на заметное сокращение экспортных доходов, вызванное снижением цен и спроса на мировых энергетических рынках (экспорт углеводородов со второго квартала 2020 по первый квартал 2021 года существенно сокращался, порой более чем на половину), Банк России сумел нарастить свои официальные резервы с 554 до 595 млрд долл. за прошлый год. Периодически расходуя небольшую их часть для интервенций на валютном рынке, регулятор поддерживает их на достигнутом уровне.
На ближайшую перспективу перед экономическими властями стоит задача трансформации антикризисной политики в сторону от глухой защиты от кризиса, что было сделано в 2020 году, к активному восстановлению экономического роста. Бюджетный дефицит, составивший по итогам 2020 года 4,1 трлн руб. (3,8% ВВП) сыграл свою положительную роль, а запланированные 2,75 трлн руб. (2,4% ВВП) бюджетного дефицита в 2021 году призваны стать фискальным инструментом возврата экономики к росту. Финансовых ограничений и повышенных рисков финансовой дестабилизации, препятствующих экономическому росту, сегодня в России нет.
