Валерий Язев

Депутат Государственной Думы – Валерий, Афонасьевич, на протяжении вашей деятельности как президента Российского газового общества несколько менялась ваша позиция относительно места возобновляемых источников энергии в мировом энергетическом балансе. Каких взглядов по этому вопросу вы придерживаетесь сегодня?

– Я всегда диалектически относился к альтернативной энергетике, с учетом первоочередных политических задач, в решении которых приходилось участвовать. Очевидно, технологии и вовлечение новых источников энергии открывают для фотовальтаики и ветровой энергетики новые ниши. Это может сделать солнечную и ветровую электроэнергию доступной потребителям многих стран. Но современная возобновляемая энергетика может вырасти только на базе развитой традиционной энергетики, на солидной инвестиционной базе и в инновационных экономиках. В рамках энергетического диалога с Евросоюзом я озвучивал позицию, которой придерживаюсь и сегодня: современная газовая энергетика с парогазовым циклом и когенерацией значительно эффективнее возобновляемой, особенно в странах с холодным климатом. И, кстати, газовая энергетика самая экологичная, так как производство элементной базы для ветрогенераторов и фотогальванических панелей характеризуется большим давлением на экологию. Возобновляемая и газовая энергетика не мешают друг другу, а вместе с атомной энергетикой хорошо дополняют друг друга, обеспечивая доступное и надежное энергоснабжение. Между прочим, в своем охотхозяйстве и на даче я осваиваю фотовольтаику и ветроэнергетику. И, знаете, там, где цена за киловатт-час больше шести рублей, а такие зоны в России есть, альтернативная энергетика становится приемлемой.

– Какое на данный момент отношение в России к возобновляемым источникам энергии?

– Свою профессиональную деятельность вы начинали в атомно-промышленном комплексе. Затем над его реформированием работали в Государственной Думе. Сейчас в комитете по природным ресурсам, природопользованию и экологии вы трудитесь над обеспечением радиационной и ядерной безопасности атомной энергетики. Как вы оцениваете ее долгосрочные перспективы? Или она останется орудием политики?

– Атомная энергетика, как и газовая, всегда была политикой и останется ей. Режимы ограничения распространения ядерных технологий нужно будет всегда строго соблюдать, а в области управляемого термоядерного синтеза это необходимо еще большей степени. У атомной энергии большое будущее со всех точек зрения – энергетики, экономики, экологии. Совокупный ее потенциал не исчерпан даже на 10%. И свою долю в мировом энергобалансе, около 10%, атомная энергетика будет сохранять и даже наращивать. В России она однозначно вырастет с 16% до 23-25%. В мире наблюдается та же тенденция. Не только Китай и Индия, но и Турция намерены строить АЭС. Недавно руководство Турции декларировало, что к 2023 году, то есть к столетию Турецкой Республики, будут построены 23 энергетических реактора.Существенно атомную энергетику продвинет замыкание ядерного топливного цикла. Это решит проблему отработавшего ядерного топлива и радиоактивных отходов. Россия здесь занимает передовые позиции в мире. Наша федеральная целевая программа должна привести к созданию полномасштабной модели пристанционного замкнутого ядерного топливного цикла. Это позволит обеспечить ядерную энергетику топливом более чем на тысячелетие. Этот вопрос станет ключевым для многих стран мира и будет под контролем их правительств.

– Если подводить некоторые итоги вашей работы по продвижению важнейших промышленных проектов, то получается весьма внушительный список.

– В успехах российского ядерно-промышленного комплекса большую роль сыграл Борис ГРЫЗЛОВ, который в период реформирования атомного сектора возглавлял Государственную Думу. Тогда, кстати, добились финансирования строительства реактора БН-800, затем плавучих АЭС, затем СВБР300. Политическое руководство глубоко понимало важность атомной энергетики, о чем свидетельствует заявление Владимира ПУТИНА на саммите тысячелетия. Мне приятно, что будучи в то время председателем ведущего комитета Государственной Думы по энергетике, я тоже оказался причастен к этому. Недавно я согласился возглавить наблюдательный совет Ульяновского ядерно-инновационного кластера, в программе деятельности которого есть прорывные проекты в области ядерной медицины, создание перспективных типов реакторов нового поколения, подготовка высококвалифицированных кадров для атомной промышленности.

– Сейчас вы являетесь первым заместителем председателя Комитета Государственной Думы по природным ресурсам, природопользованию и экологии. Приходится ли в этом качестве смотреть на атомную энергетику со стороны обеспечения ее безопасности?

– Да, приходится. И смотреть, и много заниматься этими вопросами. В поездках по стране изучаю работу нового законодательства в области обращения с радиоактивными отходами. Наше законодательство в этой сфере признается одним из лучших в мире. В России, как и в США, накоплены большие объемы радиоактивных отходов и отработавшего ядерного топлива. На ликвидацию этого ядерного наследия нужно тратить немалые деньги. Нужно выводить старые атомные реакторы из эксплуатации и отрабатывать технологии их демонтажа. Считаю, что проект Росатома «Прорыв» по созданию реакторов с естественной безопасностью имеет ключевое значение для будущего мировой атомной энергетики. Мы работаем над развитием новых законов для атомной энергетики завтрашнего дня. А это нужно делать обязательно. Например, мы законодательно запретили проектирование АЭС с прямоточным охлаждением. Но сегодня мы собираемся строить реакторы в Турции, во Вьетнаме. Эти схемы там приемлемы и единственно возможны, но нам нельзя даже проектировать их.

– Говорят, современные российские атомные реакторы – самые безопасные в мире. Насколько это соответствует действительности?