Современный финансовый рынок традиционно использует трехуровневую модель: Биржа (центральный контрагент) – финансовый посредник (брокер) – клиент. При этом в роли финансового посредника присутствуют уникальные компетенции, что позволяет сглаживать недостаток знаний или технических возможностей клиента при заключении сделок.
Текст: Владимир Зотов
Фото: Sergey Nivens / Фотобанк Лори
Так, активно развивается рынок частных инвестиций, в частности индивидуальные инвестиционные счета для физлиц, валютный рынок (до последнего времени) и рынок производных финансовых инструментов для хеджирования трансграничных сделок юридических лиц.
Права и обязанности ключевых участников фондового рынка закреплены в Федеральном Законе «О рынке ценных бумаг» от 22.04.1996 № 39-ФЗ, из которого, в частности, следует, что клиент не может самостоятельно прийти на фондовую биржу без участия посредников. Но тут, как говорится, есть одно «но»: это не касается валютного рынка, рынка депозитов и вообще всего, что не регулируется упомянутым законом. Этим и пытаются активно воспользоваться биржи – приглашая крупных клиентов на прямое подключение к торгам валютой и инструментам денежного рынка. Собственно, процесс исключения финансового посредника называется дезинтермедиацией. Попробуем порассуждать, почему дезинтермедиация – плохо для всех.
Собственно, в приглашении крупных корпораций типа Газпрома напрямую на биржу вроде одни плюсы для предприятия: снижаются издержки на комиссии брокеру; квалифицированный персонал, обладающий знаниями о рынке, технологиях и стратегиях управления, при финансовых возможностях компании привлечь не составит труда. Также вроде бы снижаются операционные риски, связанные с тем, что средства депонируются непосредственно у центрального контрагента, кредитный рейтинг которого выше, чем практически любого банка в стране.
Сначала был пробный шар в виде допуска компаний на рынок депозитов, потом последовало приглашение на валютный рынок, а сейчас начинаются разговоры о том, что технологически биржа может всех своих клиентов подключить напрямую, и не нужны посредники, снижающие доходность операций за счет комиссий. Насчет последнего, конечно, говорится, что может быть когда-нибудь, а сейчас еще не пришло время.
Процесс вовлечения идет довольно активно, позиционируется как современные финансовые продукты для корпоративных казначеев с проведением соответствующих презентаций, вебинаров и прочих обучающих мероприятий. Надо отдать должное и банкам – не желая терять клиентов, они также пытаются повышать финансовую грамотность казначеев компаний, презентуя эти же продукты (биржевые депозиты – размещение средств под рыночную ставку, валютные операции) только через свой контур. Кто может победить в этой борьбе?
Почему посредники не рады этой истории, понять можно легко: у них уходит из доходов существенный объем непроцентных комиссионных доходов, и чем больше размер клиента, тем большая величина потерь, то есть неполученной прибыли. Как я уже сказал ранее, наиболее продвинутые банки-посредники пытаются с этим бороться, проводя собственное вовлечение корпоративных клиентов в современные финансовые продукты, и, скорее всего, это у них даже будет получаться, учитывая то, что «напрямую» биржа готова подключать далеко не всех (хоть и хочет) – может не хватить как серверных мощностей, так и сервиса клиентской поддержки.
Таким образом, биржа, бросив вызов брокерам в виде дезинтермедиации в современном виде, тем самым способствовала тому, что брокеры начинают привлекать и обучать современным продуктам денежного рыка и инструментам хеджирования действующих и новых клиентов. При этом справедливости ради отметим, что, например, покупка валюты на бирже для средней величины клиента будет существенно выгоднее через брокера, чем покупка валюты в банке. Не все банки осознают уровень конкурентности среды, поэтому зачастую теряют клиентов, пытаясь оставаться в прежней схеме зарабатывания денег. Да и квалификация в финансовых продуктах сотрудников компаний МСБ зачастую далека от понимания этих предложений. Но в данном случае вопрос – платить за покупку три копейки с юаня на бирже или 10 копеек спреда банку – учит даже самых консерваторов. Что уж говорить о крупных корпорациях.
У крупных компаний, как мы видели, на первый взгляд все хорошо: вместо трех копеек посреднику, как в примере выше, они платят копейку бирже и совершенно счастливы. То же самое касается и размещения денежных средств: получить за овернайт ставку RUONIA на бирже или же договариваться со своим банком о специальной ставке за привлеченные в депозит средства. И вот тут как раз появляется это «но», которое совсем не одно.
Во-первых, как мы говорили, квалификация самих сотрудников корпоративных казначейств. Ни в коем случае не желаю никого обидеть, но только казначейства банков стояли и будут стоять на острие финансовых технологий, а следовательно, и их сотрудники.
Во-вторых: операционная надежность. Финансовые посредники имеют как правило два-три независимых контура для подключения к бирже, корпорации же могут довольствоваться всего одним.
В-третьих, в случае мгновенного исчезновения какого-либо инструмента с биржи (как это произошло с долларом и евро 13 июня в этом году), альтернативы у прямого участника торгов нет. А у банка, как одновременно у финансового посредника и как у кредитной организации, есть возможность удовлетворить потребности клиента на внебиржевом рынке.
Кто же выигрывает в этой гонке вооружений? С одной стороны, все: биржа получает клиентов и возможно большие обороты, корпорации снижают издержки и повышают эффективность инструментов. И неочевидно, но финансовые посредники, в том числе банки, – тоже: они вынуждены повышать качество сервиса, тем самым вовлекая в рынок новых участников.
А с другой стороны, все это сильно усложняет взаимоотношения в структурированной трехуровневой модели, с которой мы начали эту колонку. И компания, ушедшая за финансовыми услугами от банка на биржу, рискует в случае каких-то проблем не получить от своего банка никакого сервиса (например, если он деградировал из-за отсутствия клиентов и доходов) и тем самым оказаться совсем ни с чем.
Естественно, госрегулирование во всех сферах жизнедеятельности людей и корпораций ни к чему хорошему не приводит. Но регулирование ключевых взаимоотношений на финансовом рынке, включая лицензирование финпосредников, требований к квалификации сотрудников банков и инвесткомпаний, существенно повышает защиту финансовых интересов клиента.
И в этом смысле сама возможность дезинтермедиации на валютном и денежном рынке – скорее недоработка законодателя, определяющего подходы к брокерской деятельности на рынках, отличных от рынка ценных бумаг.
Что делать в этой ситуации посредникам, понятно – только совершенствовать сервис, так как в любом случае корпорации будут искать, где лучше условия. Что делать корпорациям – взвешенно оценивать риски прямого доступа на биржу или работы через любимый банк. Ну а биржам, в свою очередь, очень хочется пожелать не разрушать сложившуюся структуру благими намерениями, которые известно куда ведут.