В России вот уже несколько месяцев не утихает дискуссия вокруг массовой приватизации. По какому сценарию она может пойти, для чего нужна и когда начнется – вот только малый круг вопросов, который затрагивается при возникновении этой темы.
Зачем?
Начало дискуссии о приватизации положил глава ВТБ Андрей Костин, назвав передачу ряда госактивов в частные руки одним из эффективных рычагов для построения новой модели экономики, в которой в свете введения международных санкций нуждается государство.
Позже в рамках ПМЭФ-2023 на эту тему высказалась глава Центробанка Эльвира Набиуллина, заявив, что России стоит начать «движение в сторону приватизации», главная цель которой – это развитие бизнеса.
– Я считаю, что, конечно, нужно приватизировать. И у нас есть что приватизировать без ущерба стратегическим интересам, потому что иногда говорят, что не надо приватизировать, так как какие-то стратегические задачи не выполним. У нас есть возможность это сделать, – сказала глава регулятора.
Ее поддержал министр экономического развития РФ Максим Решетников, отметив, что сегодня государство владеет большим количеством активов, которые используются неэффективно. Передача их бизнесу даст хорошие возможности для инвестиций и приведет к ускорению роста экономики.
По словам пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова, в экономическом блоке правительства идею приватизации поддерживают многие, главное «не разбазаривать государственное добро за бесценок» и отдавать его в эффективное управление. Последнее должно привести к созданию новых рабочих мест и повышению прибыльности переданных активов.
Таким образом, большая приватизация сейчас необходима для улучшения управления госактивами, пострадавшими от санкций. А государство с точки зрения модернизации производства и его развития – не самый лучший управленец.
«Руководители госкомпаний работают на временной основе и могут действовать в своих корыстных интересах, а у частного собственника личная заинтересованность, потому что он фактически обеспечивает свою жизнь после смерти», – такое мнение в беседе с корреспондентом журнала «Деловая Россия» озвучил заместитель директора института «Центр развития» НИУ ВШЭ Валерий Миронов.
Кроме того, приватизация позволит улучшить ситуацию с налоговыми поступлениями от частных компаний. Чем больше и лучше будет развиваться производство, тем больше средств поступит в бюджет.
При этом расхожее мнение, что сегодня приватизация нужна, чтобы переломить тренд последних лет на увеличение доли государства в большинстве сфер экономики, несостоятельно. Само по себе это не может являться целью. Тут важен конечный результат: повышение работоспособности российского бизнеса, создание условий для инвестиций в экономику страны, а не вывода средств за рубеж.
«В текущих условиях, даже если мы уменьшим роль государства в экономике, но не будет денег в бюджете, это будет гораздо хуже, потому что экономика, учитывая социальные и военные расходы, которые у нас есть, может просто развалиться, и нам низкая доля государства в экономике не поможет. Если нет государственной поддержки, а ты собственник, то и результата должного не будет. Ведь у нас, чтобы перестроить структуру экономики, нужно не просто развивать проект на уровне предприятия, нужно менять инфраструктуру, выстраивать новые логистические цепочки, строить дороги, мосты, вкладываться в образование и здравоохранение, чтобы кадры привлекались и воспитывались. Частный бизнес этого не сможет сделать, это возможно только за счет госбюджета, поэтому нам нужно, чтобы приватизация шла вместе с наполненным бюджетом, чтобы создавались инфраструктурные проекты для развития бизнеса», – уверен Валерий Миронов.
Может ли повториться сценарий 90-х годов?
Слово «приватизация» у старшего и среднего поколения россиян неразрывно связано с событиями 30-летней давности, когда передача крупных госактивов привела к печальным для российской экономики последствиям. Сегодня страна изменилась, но страх проведения приватизации по сценарию 90-х у большинства остался.
Однако экономисты едины в своей оценке: вряд ли ситуация повторится, в том числе и с точки зрения процедуры проведения приватизации. Ни залоговых аукционов, ни приватизационных чеков в текущих условиях быть не может.
«Вряд ли будет раздача ваучеров, как в 90-е. Сейчас прорабатывается вопрос приватизации за деньги, чтобы пополнить бюджет. Ведь ваучеры были введены, так как денег на руках у населения, на депозитах было меньше, чем стоимость активов, которые хотели продать. Сейчас же деньги у населения и бизнеса есть», – считает Валерий Миронов.
При этом экономист не исключил вероятности бесплатной раздачи акций, что может быть сделано в крупных госкомпаниях для повышения эффективности их работы.
«Обсуждаются разные варианты. Есть практика из мирового опыта, которой можно пользоваться, когда акции, иногда даже безвозмездно, передаются представителям трудового коллектива и местным властям, если компания общенационального значения», – отметил Миронов, добавив, что во избежание ошибок прошлых лет нужен повышенный контроль процедуры приватизации. Хорошим вариантом станет создание портала по типу госзакупок, благодаря которому каждая сделка будет проведена максимально открыто.
Что продавать?
Один из ключевых вопросов новой волны приватизации, а есть ли у государства активы, которые можно было бы отдать в частные руки. С одной стороны, допуск частных лиц к управлению ключевыми компаниями несет существенные риски, с другой – позволят сделать их работу более эффективной.
«И в банковской сфере, и в реальном производстве есть крупные компании с большой долей государства и есть масса мелких предприятий, которые находятся в руках у государства. Поэтому активов, которые можно приватизировать, очень много», – уверен Миронов.
Ранее о том, что Россия располагает достаточным объемом активов для приватизации, заявили глава ВТБ Андрей Костин и глава Сбера Герман Греф. В качестве возможных для передачи бизнесу Костин указывал госдоли в РЖД, «Почте России», «Транснефти», непрофильные компании «Ростелекома», «Ростеха», «Росатома».
Вообще экономисты сходятся во мнении, что приватизировать можно все. Исключение – предприятия оборонной промышленности, связанные с безопасностью страны, а также компании, которые занимаются критическими сегментами рынка и экономики.
Когда?
В каком-то смысле приватизация в России уже идет, сделки совершаются постоянно: уходящие с рынка иностранные компании продают бизнес отечественным собственникам. Однако это скорее вынужденный ход, чем осознанная политика государства.
Массовая же приватизация, которая будет инициирована властями, может начаться в стране через два-три года. И только при определенных условиях.
«Массовая приватизация может начаться в стране только тогда, когда у нас возникнет острая потребность в пополнении бюджета. В этом году у нас дефицит бюджета составляет примерно 2,5–3 трлн руб., а может быть, по некоторым оценкам, и 5–6 трлн, но пока этот дефицит закрывается средствами, имеющимися в резервном фонде, где тоже примерно 7 трлн руб. ликвидных ресурсов. Потом, у нас есть значительные возможности финансирования бюджета из займов, так как низкая долговая нагрузка. Поэтому, я думаю, минимум 2-3 года острой потребности в приватизации не будет. И скорее всего, пока будут идти больше разговоры и разработка схем», – такой прогноз дал Миронов.
Стопорить запуск приватизации может и ценовой вопрос. Так как иностранные инвесторы не смогут участвовать в приватизационных аукционах из-за большого количества недружественных стран, то всегда будет риск продешевить.
«Я не говорю, что невозможно в течение трех лет приватизировать – возможно. В том-то и дело, что ресурсы на покупку компаний пока есть – и деньги у бюджета тоже есть. Просто мне кажется, что в условиях, пока не будут урегулированы геополитические противоречия, будут занижены цены на ресурсы, потому что даже из дружественных стран инвесторы к нам могут не прийти в условиях неопределенности. И я прогнозирую, что может сложиться ситуация, когда все будут ждать повышения цен в будущем и не будет принято решение (а оно же должно быть принято консенсусно) о массовой приватизации», – подчеркнул Миронов, добавив, что если будет предусмотрена опция в виде нивелирования этих рисков в договорах о приватизации, то она может начаться и раньше.
В июне 1992 г. Верховным Советом РФ была утверждена Государственная программа приватизации, определившая возможные способы приватизации для предприятий в зависимости от их размера. Малые предприятия должны были распродаваться на торгах или могли быть напрямую проданы частным лицам, работающим на этих предприятиях («малая» приватизация). Крупные предприятия, как и часть средних, должны были быть обязательно преобразованы в акционерные общества открытого типа и затем пройти через продажу акций. При этом не менее 29% уставного капитала должны были быть проданы через публичные аукционы за приватизационные чеки, в обиходе называемые ваучерами («чековая», или «ваучерная» приватизация). В ряде особо значимых отраслей (недра, лесфонд, шельф, трубопроводы, автодороги общего пользования, телевизионные станции и т. д.) приватизация была запрещена. В то же время обязательной приватизации подлежали предприятия оптовой и розничной торговли, общественного питания, строительства, производства и переработки сельскохозяйственной продукции, пищевой и легкой промышленности. Залоговые аукционы были предприняты в 1995 г. с целью пополнения государственной казны за счет кредитов под залог государственных пакетов акций нескольких крупных компаний (таких как «ЮКОС», «Норильский никель», «Сибнефть»). Правительство не возвратило кредиты, таким образом пакеты акций перешли в собственность кредиторов. Залоговые аукционы подвергались критике в связи с тем, что отчуждение федеральной собственности было произведено по значительно заниженным ценам, а конкурс фактически носил притворный характер. Кроте того, результаты залоговых аукционов в глазах значительной части общества были нелегитимными и подорвали доверие к приватизации в целом.