Россия и Китай. Четвертая аграрная революция

Одним из самых привлекательных рынков в мире является сегмент производства продуктов питания. Причины этого очевидны: во-первых, продукты питания относятся к товарам первой необходимости и регулярного потребления, поэтому их рынок не цикличен и обеспечивает производителя постоянным спросом: если человек привык покупать в неделю бутылку молока, он и будет ее покупать, пока не стрясется что-нибудь совсем уж апокалиптичное. Во-вторых, этот рынок очень неэластичен, при увеличении цен на продукты люди, конечно, будут стараться искать более дешевые варианты, но меньше есть не станут, и в целом, как показывает практика, их траты не слишком-то упадут. В-третьих, это один из немногих рынков, на котором рост цен всегда опережает инфляцию, которая стала глобальным мировым трендом последних десятилетий.

Текст: Эдуард Филин. Иллюстрация: Саша Цебер

Не забываем также и о том, что население стран мира увеличивается. Можно сколько угодно рассуждать о том, что прирост населения идет на спад, но факты упрямая вещь: 100 лет назад нас было 2 миллиарда, 50 лет назад – 4 миллиарда, а в 2022 г. стало уже 8 миллиардов. Даже если предположить, что потребление при этом распределено примерно одинаково, все равно производство и потребление продуктов питания за 100 лет выросло минимум в 4 раза. Но это не так: например, если в 1970 г. потребление мяса в мире составляло чуть более 100 млн т, то в 2022 г. оно составило почти 370 млн тонн, то есть рост в 3,5 раза зафиксирован не за 100, а за 50 лет! Рынки премиальных продуктов, в первую очередь мяса и морепродуктов, растут опережающими темпами, вместе с ростом доли обеспеченных и особенно среднеобеспеченных людей среди общего населения земного шара.

Драйверами этого процесса стали, безусловно, полмиллиарда населения стран бывшего Восточного блока, включая европейские республики бывшего СССР и примкнувший к ним Казахстан, в начале XXI века дотянувшихся до среднемирового потребления, а к 20-м годам того же века – ворвавшиеся на этот уровень полтора миллиарда китайцев. В итоге к «золотому миллиарду» добавились два «серебряных миллиарда», средний уровень потребления продуктов питаний на планете в целом вырос, а проблема обеспечения всего этого коллектива встала достаточно остро.

Сегодня впереди маячит присоединение к этой фиесте еще примерно миллиарда жителей Юго-Восточной Азии, включая Индонезию, куда страны «первого мира» сейчас перебрасывают из Китая свои производства, и почти миллиарда жителей Латинской Америки (включая Мексику), и тут уже нынешняя проблема угрожает стать завтрашней катастрофой.

Теперь мы вдвое больше сена накосим…

При этом у современной цивилизации нет возможности пропорционально увеличивать долю занятых в традиционном сельском хозяйстве: те, кто способен заниматься производительным трудом, востребованы в индустриальном и постиндустриальном секторах экономики, а остальные либо не в состоянии заниматься постоянной осмысленной деятельностью, либо категорически не хотят «марать руки».

Причем в мире стремительно растет не только количество среднеобеспеченных людей, но и доля непроизводительного населения, а количество трудовых ресурсов, направляемых на реальное производство, пусть менее стремительно, но тоже весьма резко сокращается. Где взять на фоне этих трендов человеческие ресурсы для радикального, втрое-четверо, увеличения тоннажа производимых в мире продуктов питания, премиальных и обычных, – совершенно не понятно.

Безусловно, какой-то вклад внесет роботизация, но сегодняшние свиноводческие комплексы и мясокомбинаты и так уже неплохо автоматизированы, и хотя появление в этой сфере фабботов, безусловно, высвободит какое-то количество человеческих ресурсов, но приток в другие производства будет незначительным, а некоторое увеличение производительности при этом не решит основную проблему – кратного количественного увеличения тоннажа продуктов питания. Грубо говоря, даже если роботизировать большую часть сельскохозяйственного производства, мы скоро упремся в ограниченную способность к воспроизводству собственно живых организмов, растений и животных.

Известно, что история современной цивилизации неразрывно связана с революциями в сельском хозяйстве. Первая аграрная (она же неолитическая) революция была основана на селекции растений и животных и в принципе породила производительность труда как таковую, а вместе с ней и современный общественный строй, основанный на существовании массового коллективного производства прибавочной стоимости, последующего ее присвоения и пирамидального распределения. Вторая аграрная революция, она же британская, радикально изменившая технологии землепользования (четырехпольный севооборот, чередующееся земледелие и т.д.) по пшенице утроила, а по остальным культурам – удвоила производительность сельского хозяйства и послужила ресурсным источником промышленной революции в странах «первого», а потом и «второго» мира. Третья аграрная революция произошла в прошлом веке, сделала возможной всемирную индустриализацию и связана с массовым применением минеральных удобрений и пестицидов, которые позволили фактически еще раз удвоить производительность мирового хозяйства.

Все. Ресурс выработан. Ждем четвертую революцию. Кстати, по логике вещей, она должна стать продуктовой основой постиндустриального общества…

Приятного аппетита, Африка!

В Российской Федерации – наследнице «самой образованной и читающей страны мира», СССР, – запрещено выращивание и разведение генно-модифицированных организмов кроме как для научных исследований. Количество антинаучных фобий, нелепых суеверий и нерациональных убеждений, распространившихся во всем мире, в том числе и в РФ, после завершения второй холодной войны, поражает, но, как правило, они безвредны – человечеству нет дела до того, умрет ли конкретный Джон от того, что он верит в гомеопатию, или станет ли калекой ребенок у Авдотьи, не верящей в необходимость прививок. King, как говорится, has a lot.

Страх продуктов, произведенных из ГМО, исключение: именно он, подхваченный на законодательном уровне в виде существенных ограничений или полного запрета, сегодня выстроил забор перед очередным рывком в производительности сельского хозяйства. В мире, стоящем на пороге кардинального роста потребления, в котором в 2020 г., по данным ООН, 30% населения (почти два с половиной миллиарда человек) были вообще лишены доступа к достаточному питанию, потакание таким фобиям и суевериям выглядит по меньшей мере странным.

Впрочем, нашей стране голод не грозит, а страны Западного полушария все-таки пытаются сделать первые шаги в этом направлении (85% всех мировых площадей, отданных под трансгенные культуры, принадлежат США, Канаде, Бразилии и Аргентине. Правда, за последние 10 лет посевы ГМО-растений выросли едва ли на четверть). В остальном же мире, включая вечно голодную Африку, под трансгены занято… примерно 2% от общего количества пахотных земель. В Китае это примерно 5 млн га, то есть около 3% от посевных площадей – по сути, не более чем полевые экспериментальные хозяйства, но они хотя бы разрешены. В РФ запрещены, но разрешены исследования трансгенных механизмов, которые достаточно активно ведутся, кроме того, у нас проводятся эксперименты по генной модификации растений и животных. Масштабы посевов ГМО в Китае объясняются в первую очередь тем, что хотя выращивание таковых организмов официально и разрешено, но увеличение их доли среди прочих культивируемых растений тормозится отсутствием массового европейского или американского посевного материала, который можно аккуратно экспроприировать и адаптировать в условиях хозяйства КНР. Грубо говоря, что было в наличии, то уже адаптировали, а новое есть только в лабораториях и пока недоступно.

РФ вот уже который год под санкциями, и это надолго, КНР, судя по всему, скоро будет под ними же, и, собственно, нет никаких препятствий запуску тысяч совместных русско-китайских стартапов с посевами в Африке на тему генной разработки специальных сортов. Ничто не мешает создать транс-корову такой, что она станет с ферму размером, займет единолично пару гектаров площади, будет кормиться конвейером из зеленой массы ржовса и давать десятки тонн мяса и тысячи литра молока и в день. Вполне можно для пищебота, дрейфующего где-нибудь между Мозамбиком и Мадагаскаром, организовать отдельную океанскую ферму, на которой модифицированный фитопланктон будет в сутки удесятерять свою массу, а не удваивать, ГМО-зоопланктон – напротив, удваивать каждый день, а транс-рыба, которая будет кормиться на том, что пищебот не успеет переработать, будет достигать промысловых размеров не через три-четыре года, а дважды в год. Или вообще будет плавать одним куском площадью этак примерно в полтора квадратных километра и стремительно регенерировать отрезаемые от нее на продажу очередную пару тысяч квадратных метров мяса. Ну а наиболее эффектные и эффективные решения и продукты по итогу африканских экзерсисов можно будет выводить на китайский и мировой рынки.

Сама садик я садила…

Массовое внедрение продуктов, природа которых будет связана с трансгенными технологиями и новыми, искусственными формами биологической жизни, неизбежно породит столь же массовое противодействие. Очевидно, что найдется достаточное количество интересантов, в первую очередь экономических, которые будут изо всех сил поддерживать страх и неприятие ГМО-продуктов. Это прогнозируемая проблема, и, как каждая проблема, она может быть превращена в возможность. Как сказал бы Конфуций, будь он нашим современником: «Совершенномудрый не борется с противниками его товаров, он просто продает им другие товары».

Какой же может быть альтернатива массовому, конвейерному производству улучшенных современными технологиями продуктов? Очевидно, индивидуальное ручное выращивание традиционных овощей, фруктов и животных. Тему выращивания животных сделать массовой по очевидным (запах, грязь, очеловечивание и т.д.) причинам не получится, по всей видимости, в ближайшем будущем рынок традиционных мясных продуктов останется фермерским. С овощами и фруктами все обстоит намного проще.

Наша русско-советская традиция, которая даже породила новое слово в английском языке – dacha – легко совмещается с современными достижениями гидропоники. Ее вполне возможно дополнить специальными семенами, минерализованными и насыщенными удобрениями почвами, а затем упаковать в высокотехнологичный конструктор типа лего, позволяющий занять как несколько квадратных дециметров на окне, так и весь балкон, лоджию, террасу и создать в своей квартире вечнозеленый сад-огород, усладу глаз, источник кислорода и, главное, – абсолютно натуральных фруктов и овощей. Никаких ГМО! И простор для маркетинга, от Russian dacha и China garden до всяких там Natural Food и Foodfreedom.

Сублимация сублимации рознь

Но вернемся к тем, кто не будет тратить время на выращивание традиционного огурца и воспринимает готовку как досадную необходимость и пустую трату времени. Со времен первых социалистических экспериментов считается, что массовое недорогое общественное питание создается именно для таких людей (а их немало: в 2021 г. портал Superjob провел опрос 2 тыс. человек, и только 9% мужчин и всего 5% женщин ответили, что готовят постоянно).

Учитывая, что с каждым новым годом постиндустриальной эры личная и общественная значимость индивидуального творческого труда будет только возрастать, принимая во внимание уже имеющиеся технологии сублимирования продуктов и неизбежное появление пищеботов, которые будут производить и отгружать полуфабрикаты сотнями тысяч тонн в год, можно спрогнозировать появление и стремительный рост рынка кухонных принтеров – «кукеров».

Очевидно, что этот рынок сформируют под себя и снимут с него максимальную доходность и максимальный бизнес-эффект те предприятия, кто технологически будет готов к тому моменту, когда на рынок можно будет вывести кухонный принтер. Но как можно технологически подготовиться к рынку, которого нет, и не понести на этом глобальных убытков? В данном случае решение есть: это рынок питания домашних животных.

Войти на рынок с «петботами», пищевыми принтерами, которые будут из пищевых картриджей прямо дома готовить сухие и влажные корма для кошек и собак, можно прямо завтра. Потребуются только инвестиции в разработку как собственно петботов, так и полупромышленных «сублиботов», которые будут делать картриджи для них. Следующая задача – наладить совместное производство с предприятиями в КНР и сформировать партнерскую сеть сервисных центров и предпринимателей, которые будут брать в лизинг сублибот для производства картриджей и обеспечения ими своего региона (условно, 50-100 тыс. человек). Такой предприниматель будет заключать договоры с местными поставщиками органических субстратов для производства пищевых картриджей (некондицию птицефабрик, мясокомбинатов и рыбоферм), закупать централизованно основу, витаминные и минеральные добавки и дальше по подписке развозить картриджи по обладателям петботов.

Эта сеть сама по себе способна стать весьма прибыльным бизнесом, но, главное, она может и должна стать основой для стремительного разворачивания сети по продаже, обслуживанию и обеспечению сублиматами и продуктовыми картриджами кукеров. И чем более открыта эта сеть будет для сторонних разработчиков программ приготовления пищи, поставщиков картриджей и добавок, блогеров-кулинаров, рецептов для кукинга от Haute cuisine до Casual food и даже Fast food, тем она будет успешней. По сути дела, задача обеспечения грядущие пять примерно миллиардов потребителей полноценных продуктов питания против сегодняшних двух с половиной потребует создания не только новой промышленности производства миллиардов тонн продуктов питания, но и разворачивания новой «последней мили», которая донесет эти миллиарды тонн до конечного потребителя.

Ну и на Марсе, конечно, без трансгенных организмов, кукеров и запаса картриджей к ним – никуда.