Россия 2024–2025: приватизация vs национализация

Приватизация: поиск ресурсов и стимул для рынка

Весной 2025 года Минфин подтвердил планы по запуску «большой приватизации». Заявленная цель – привлечь до 1 трлн рублей к 2030 году и увеличить капитализацию фондового рынка до 2/3 ВВП. Под приватизацию могут попасть Дом.РФ и еще семь госкомпаний, названия которых пока не раскрываются.

В 2023–2024 годах бюджет получил свыше 130 млрд рублей от приватизации, в 2025 году планируется не менее 80 млрд. Приватизация рассматривается как способ компенсировать дефицит бюджета в условиях ограниченного доступа к заимствованиям. Одним из инструментов должны стать IPO и размещения долей на бирже.

Минфин подчеркивает: приватизация должна быть продуманной, прозрачной и не затрагивать стратегические активы. Однако бизнес-сообщество воспринимает инициативу с осторожностью — слишком неоднозначен политический и юридический фон.

Национализация: усиление госконтроля в стратегических секторах

Параллельно власти усилили курс на национализацию ранее приватизированных активов. Генеральная прокуратура с 2023 года ведет кампанию по оспариванию приватизационных сделок 1990-х годов. В числе кейсов – ЧЭМК, Ивановский станкозавод, «Метафракс Кемикалс». Судебные аргументы: нарушения приватизационных процедур, стратегический характер активов и потенциальный ущерб безопасности.

Под национализацию попали и активы иностранных компаний, покинувших Россию. Временное внешнее управление вводилось на предприятия Danone, Carlsberg, Fortum и других. Хотя официально такие меры называются исключительными, фактически это форма контролируемого возврата под юрисдикцию государства.

Отдельное беспокойство вызвали случаи, в которых под национализацию попали миноритарные акционеры, как это произошло с акциями Соликамского магниевого завода. Центробанк и Минфин предостерегают: такие прецеденты подрывают доверие к фондовому рынку.

Два курса – два центра принятия решений

Противоречивость наблюдаемых процессов отражает разную мотивацию и позиции внутри власти. Экономический блок правительства делает ставку на привлечение капитала, стимулирование фондового рынка и поддержку предпринимательской инициативы. Силовой блок акцентирует внимание на контроле над ключевыми активами, усилении оборонной и экономической безопасности.

Президент Владимир Путин стремится удержать баланс между этими векторами. Он неоднократно заявлял, что речь не идет о тотальной деприватизации. Однако при наличии признаков нарушений, угроз обороноспособности или недобросовестности со стороны собственников государство считает допустимым вернуть активы.

Фон усиливается общественным запросом на справедливость: приватизация 90-х по-прежнему воспринимается как несправедливое перераспределение имущества. Некоторые политические силы используют это как элемент риторики. Власти на это реагируют выборочными мерами, стараясь не превратить кампанию в массовую.

Рынок и бизнес: реакция и риски

Для предпринимательского сообщества и инвесторов ситуация остаётся напряженной. С одной стороны – анонсированные IPO и новые возможности. С другой – новости о судебных исках, конфискациях и пересмотре приватизаций десятилетней давности.

РСПП и представители финансового блока призывают к юридической определенности и защите добросовестных собственников. Александр Шохин прямо заявил о необходимости «закрыть тему пересмотра приватизации». Центробанк предупреждает: без стабильности в праве собственности развитие внутреннего рынка капитала невозможно.

Минфин обещает, что активы, изъятые в рамках судебных решений, не останутся под госуправлением надолго – они будут вновь проданы частным инвесторам. Таким образом, даже национализация может обернуться новой формой перераспределения собственности.

Вывод: политика баланса в условиях давления

Россия находится в точке, где сталкиваются экономическая прагматика и политическая целесообразность. Приватизация необходима для пополнения бюджета и поддержания рынка. Национализация используется как инструмент контроля, коррекции ошибок прошлого и мобилизации ресурсов под текущие задачи.

Экономика остается гибридной: государство демонстрирует готовность как открываться рынку, так и усиливать контроль там, где это считается необходимым. Доверие к собственности и инвестиционный климат зависят от способности властей удержать баланс и не допустить системного сдвига в сторону неопределенности.