Государство или частный собственник: чьи интересы в приоритете в вопросе срока давности по делам о деприватизации

Госсобственность в приоритете

Прецедентом к приоритезации публичного интереса над частной собственностью стало обращение ООО «‎Мираж» и ООО «Геатон‎» в Конституционный суд. Компании намеревались оспорить применение норм Гражданского кодекса, касающихся исчисления сроков исковой давности.

История двух ООО зародилась еще весной 1994 года, когда комитет по управлению имуществом Саратовской области одобрил трансформацию производственного объединения под названием «‎Третий государственный подшипниковый завод» в ОАО «Третий специализированный подшипниковый завод‎», утвердив план приватизации предприятия.

В список имущества нового ОАО попали медико-санитарные части, которые не занимались обслуживанием местного населения, поэтому могли быть в числе приватизируемых активов.

В 1996 году ОАО превратилось в ООО «‎Саратовский подшипниковый завод». По информации «Ведомостей‎», в 2006 году предприятие основало дочернюю компаниию ООО «Парацельс‎», в уставной капитал которой вошли вышеупомянутые медико-санитарные части. В 2012 году «Парацельс‎» распалась, оставив после себя ООО «Мираж‎» и ООО «Геатон‎», которые по итогу и разделили «наследство‎» подшипникового завода.

Прокуратура сочла, что налицо «явные нарушения порядка приватизации имущественного комплекса для осуществления медицинской деятельности‎», и решила изъять спорные активы из незаконного владения ООО «‎Мираж» и ООО «‎Геатон».

Весной 2023 года Арбитражный суд Саратовской области встал на сторону прокуратуры, отклонив довод ответчика об истечении срока давности. Суд отметил, что срок давности исчисляется с момента завершения прокурорской проверки, а не приватизации. Также судьи напомнили о недопустимости использования института срока давности в целях легализации сделок, в частности, когда речь идет о незаконном приобретении имущества в ущерб интересам публичного собственника.

Защитная схема

Юридическое сообщество отнеслось к выводам судов неоднозначно. Одни сочли верной приоритезацию публичного интереса в вопросе сохранения социальной инфраструктуры. Другие отметили, что текущая логика Конституционного суда позволяет государству в любой момент деприватизировать имущество, фактически лишая предыдущего владельца возможности защитить свои интересы. По мнению многих юристов, после рассмотрения дела ООО «‎Мираж» и ООО «‎Геатон» институт срока давности утратил свой смысл.

Основным популяризатором деприватизации считают Александра Коновалова, получившего должность судьи Конституционного суда. По словам старшего партнера адвокатского бюро «‎Бартолиус» Юлия Тая, именно Александр Коновалов, будучи представителем президента, добился изменений в применении срока давности.

На сторону добросовестных приобретателей активов встал Верховный суд. Инстанция разработала стандарт доказывания, включающий в себя три критерия, а именно истечение срока исковой давности, добросовестность приобретателя и значимость предприятия для стратегического развития России. Данная схема препятствует автоматическому удовлетворению исков Генпрокуратуры, на чью сторону суды становятся в большинстве случаев.

По информации Forbes, ярким примером применения новой практики стал отказ Верховного суда в передаче кассационной жалобы замгенпрокурора на решения нижестоящих судов по делу о деприватизации Ивановского завода тяжелого станкостроения (ИЗТС). Эксперты назвали решение Верховного суда способным повлиять на судебно-арбитражную практику.

Дело Ивановского завода

Генпрокуратура обратилась в Арбитражный суд Ивановской области 8 февраля 2024 года – согласно иску, приватизация завода была незаконной, поэтому акции предприятия должны отойти в собственность государства. По данным прокуратуры, решение о приватизации ИЗТС могло принимать только российские правительство, которое, в свою очередь, не давало разрешения на переход предприятия в частную собственность.

Весной 2024 года Арбитражный суд Ивановской области ожидаемо согласился с истцом, передав акции ИЗТС государству. Спустя несколько месяцев премьер-министр РФ Михаил Мишустин включил активы Ивановского завода в план приватизации федерального имущества на 2024–2026 годы.

Осенью 2024-го решение суда Ивановской области отклонил Второй арбитражный апелляционный суд. Истец, замгенпрокурора Игорь Ткачев, подал кассационную жалобу в Судебную коллегию Верховного суда, однако судьи инстанции отказались ее рассматривать и согласились с коллегами, ранее вставшими на сторону ответчиков.

Отказывая прокурору в передаче жалобы, Верховный суд опирался на три ключевых аспекта, а именно истечение срока исковой давности, добросовестность приобретателя и отсутствие стратегической значимости завода. Судьи Верховного суда отметили, что срок давности по иску исчисляется с даты регистрации АО «‎Ивановский завод тяжелого станкостроения», то есть с момента приватизации в августе 1996 года. Прокуратура же подала иск в начале 2024-го.

По словам представителей Верховного суда, срок давности по деприватизационным искам длится три года и запускается со дня, когда истец узнал или должен был узнать о том, что его права нарушены. В 90-е годы вопросы приватизации находились в зоне ответственности Госкомимущества. В случае с ИЗТС план приватизации завода утверждало территориальное управление Госкомимущества Ивановской области. Получение одобрения со стороны ведомства говорит о том, что государство знало о переходе имущества в частную собственность, поэтому срок давности должен исчисляться с момента приватизации в 1996 году.

Также Верховный суд отметил добросовестность приобретателей, обратив внимание на то, что ответчик купил акции ИЗТС путем открытых и возмездных сделок. Одним из основных доводов в пользу ответчика стало отсутствие у завода статуса стратегического предприятия. ИЗТС не имел госконтрактов по оборонзаказам и не входил на момент приватизации в перечень предприятий оборонных отраслей промышленности, поэтому не попадал под п.2.1.1 госпрограммы приватизации. Иными словами, сделка не требовала правительственного решения.

Эксперты назвали выводы Верховного суда ярким исключением из правил и отметили, что случай с ИЗТС способен повлиять на практику рассмотрения подобных дел В частности, данная схема защиты добросовестных приобретателей была применена в деле о деприватизации земель в Барвихе.

Барвихинское дело

В январе 2024 года Генпрокуратура обратилась в Одинцовский городской суд с намерением изъять 13 земельных участков, ранее находившихся в ведении клинического санатория «‎Барвиха» Управления делами Президента РФ, а после приватизированных частным инвестором.

По данным РБК, государственное учреждение было возведено еще в 1935 году для лечебно-санитарного управления Кремля. Площадь участка для строительства превышала 300 га и включала в себя усадьбу баронессы Мейендорф XIX века. К 1994 году санаторий перешел к медцентру управления делами президента.

По мнению прокуратуры, в 2001 году государственные земли, в частности 13 участков площадью 8,02 га, были незаконно переданы частному инвестору – компании «Кантри-Про‎», которая, в свою очередь, обязывалась отреставрировать и благоустроить усадьбу Мейендорф и основной корпус санатория. Сделка была заключена между «‎Кантри-Про», санаторием и ФГУП «‎Рублевско-Успенский ЛОК».

В результате Борис Громов, занимавший в 2001 году пост губернатора Московской области, подписал постановление о переходе 99 га земель в собственность «Кантри-Про‎» под ИЖС, изменив их назначение на «земли запаса‎» и прекратив право бессрочного пользования. В рамках одного из судов представители министерства имущественных отношений Московской области сообщили, что передача земель сопровождалась ходатайствами Управления делами президента, клинического санатория «Барвиха‎», а также межведомственных комиссий.

Прокуратура на суде утверждала, что правительство Московской области было введено в заблуждение и на самом деле в 2001 году участки были проданы по цене в 236 раз ниже рыночной стоимости. Также истцы указали, что передача земель привела к снижению потенциала лечебно-оздоровительной территории, так как по итогам сделки на участках появился не санаторий, а элитный поселок «‎Сады Мейендорф» с 360 объектами.

Прокуратура убеждала суд в недобропорядочности ответчиков, акцентируя внимание на многократной смене собственников, объединенных коммерческими связями, но инстанция не поддержала обвинение. В результате Одинцовский суд отказал Генпрокуратуре в изъятии 13 спорных земельных участков.

Тем не менее подобные решения по-прежнему выглядят как исключение из правил. Специалисты приводят в пример типичного решения по подобным искам совсем свежее дело об изъятии 55% акций Петербургского нефтетерминала, решенное в пользу прокуратуры Арбитражным судом Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

По данным «Интерфакса‎», в январе 2025 года прокуратура обратилась с иском против «Алмонт Холдингс‎», «‎Новомор» и «‎Туджунга Энтерпрайзиз» о признании недействительными трех сделок купли-продажи, совершенных в 2016–2020 годах на 2,753 тыс. акций нефтетерминала.

Впоследствии Генпрокуратура расширила требования – до 4,538 тыс. акций терминала, что составляет 55% от общего числа бумаг. Суд встал на сторону истца, однако ответчики, в частности «‎Туджунга Энтерпрайзиз», сообщили о намерении обжаловать решение суда.